Лахлан Синклер слыл своим удивительным умением в любой, даже кажущейся на первый взгляд самой патовой, ситуации извлекать личную выгоду. Родившись третьим сыном в баронском семействе, без каких-либо конкретных перспектив, но с целым багажом определенных амбиций, лорд Килмарнока умудрился добраться до вполне себе завидного положения при королевском дворе Эйсгарта.
Но кто сказал, что он был намерен на этот останавливаться?
Увы, должность советника, которую Синклеру удалось занять совсем недавно, весьма шаткая - особенно, если она не подкреплена никаким титулом. Третьему сыну барона, увы, но титул светит только при очень маловероятных обстоятельствах. Даже учитывая тот факт, что сейчас он благополучно перешел ко второму брату Лахлана, у которого, впрочем, уже имелся вполне внушительный выводок собственных наследников.
Да и, говоря совсем откровенно, Синклер давно уже успел понять и признать тот факт, что в рамках родных земель ему невыносимо тесно.
Заключая первый брак, более десятка лет назад, Лахлан руководствовался практичными мотивами - в первую очередь необходимо было обеспечить финансовую стабильность. И да, мужчина значительно преуспел в упомянутом аспекте.
Только вот умудрился по пути потерять успевшую полюбиться супругу, и с тех пор не спешил связывать себя узами женитьбы повторно. И не исключительно сентиментальные мотивы двигали достопочтенным лордом - хотя, конечно, не без этого, ибо расчет расчетом, но Лахлан умудрился таки влюбиться, тяжело переживая в свое время необходимость свыкаться с новой для себя ролью вдовца.
В любом случае, Синклер, со свойственной ему наблюдательностью, намеревался очень умело все просчитать. Потому решил не размениваться по мелочам, а нацелился в конечном итоге на одну из самых «лакомых» из всех возможных гипотетических невест.
Агата Кадваладер была младшей дочерью наследного принца Эйсгарта, которого вот вот должны были короновать, в виду бесследной пропажи старого короля. Она была очень молодой, невероятно миловидной, и Лахлан со скептическим взглядом наблюдал за многочисленными юными (и не очень юными тоже) лордами, виконтами и графьями, распушившими павлиньи хвосты, с намерением стать тем самым «единственным и самым достойным кандидатом». Сам он, конечно же, действовал куда аккуратнее, и о собственных намерениях еще ни с кем не делился.
Потому как пока не был уверен, станет ли доводить их до конца.
Впрочем, Синклер вполне резонно решил, что беды не будет, если он решит присмотреться к Агате получше. Она не так давно начала выходить в свет, и Лахлан с тоской подумал, что Эйнсли, его собственная дочь, немногим младше, и совсем скоро окажется в аналогичном положении.
«Так куда же это я, старый дурак, лезу?» - невольная мысль промелькнула в сознании, оставляя после себя горький осадок. Но Синклер не мог себе позволить сентиментальности перебороть здравый, как ему казалось, смысл.
Тем более, что наблюдая за вереницей гипотетических женишков (зная Гаррета, Лахлан был уверен, что ни у одного из них не было ни единого шанса на успех), советник пришел к выводу, что он далеко не самый безнадежный кандидат.
Если не сказать больше. Но, пожалуй, стоит сохранить хотя бы видимость лишней скромности.
Канун коронации принца Гаррета был шумным - в столице собрался весь цвет королевства. Придворный бард превзошел сам себя, очаровав всех без исключения дам (и не только дам). Все замерли в преддверии завтрашнего дня, но некоторые особо ушлые молодые лорды предпочли времени даром не терять.
Лахлан, оставаясь большую часть вечера в тени, наблюдал весьма любопытную картину - один из сыновей барона Торука, четвертый, кажется, проходу не давал принцессе Агате. И все бы ничего, но упомянутый лорд был до крайности противным молодым мужчиной, и дело даже не во внешности.
Принцесса учтиво принимала все знаки внимания, пусть и без энтузиазма, ни ничем не показывала, что ей неприятно. Синклер же, всегда славившись своей способностью подмечать мелочи, без труда отметил все нужные признаки. Агата уже потанцевала с лордом, и теперь явно утомлялась от его общества, только вот настырный кавалер уходить не намеревался.
Со вздохом, Лахлан, до этого вальяжно облокачиваясь о стену, выпрямился, и решительно направился к упомянутой парочке.
- Ваше высочество, - со сдержанной улыбкой поклонившись Агате, Синклер перевел уже не столь приветливый взгляд на лорда Торука. - Не окажите ли честь подарить мне следующий танец? - первые ноты очередной песни уже начинали наигрывать, и Лахлан протянул ладонь в ожидании. Соперник, конечно же, сильно возмутился - мол, Агата будет танцевать с ним! Синклер усилием воли удержался, дабы не закатить глаза, да и в принципе сохранить невозмутимый вид. - Пожалуй, предоставим даме возможность решить, с кем она захочет провести ближайшие несколько минут? - вопросительно приподняв бровь, Лахлан глянул на Агату, и вот тут все-таки не удержался, едва заметно той подмигнув.