Белая башня завораживала, она поглощала всё внимание и вновь и вновь коридоры, пролёты, залы напоминали о прошлом. Её прошлом, когда она была молодой и юной и только лишь постигала науку магии. Риольта даже представить себе не могла, что с годами стала сентиментальной, и воспоминания лёгким флером ложились в образы мыслей, освещали и касались светлым сиянием прошедших дней.

Как многие годы назад, она вновь сидела в библиотеке и читала последние исследования в Сфере Плоти, вдумчиво, глубоко, не обращая внимания на происходящее кругом, а от того и не сразу увидела, даже почувствовала за спиной служку, который громко дышал. Он явно бежал, и теперь смотрел в спину эльфийки, скромно покашливая:

— Ваше Сиятельство, позвольте... Позвольте Вас отвлечь.

И ему удалось привлечь внимание Риольты, пусть и не сразу. Лишь дочитав отрывок, она подняла на эльфенка взгляд жемчужных глаз. И выглядела она сейчас как строгая преподавательница с докучавшим ей учеником. Мальчишка совсем разволновался и разве что выдавил: «там, Вас, там... В крыле исцеления, Вас очень ждут», стушевался окончательно и сочтя, что ничего более благоразумнее не сделает, убежал прочь от пристального взгляда Риольты.

Он заинтриговал Жемчужную, ей стало любопытно, что могло такого случиться в палатах исцеления, и Риольта, отложив трактаты и исследования, неспешно направилась туда. Сказал бы мальчишка чуть точнее, не было бы промедления, не было бы случайных встреч по пути, приветствий и кратких разговоров. Но чем ближе Риольта подходила к крылу, тем яснее становилось — случилось что-то из ряда вон выходящее, кругом сновали жрецы и лекари, слышались охи и ахи, служки и ученики шептались по углам, с любопытством смотря в сторону палат. Риольта ускорила шаг — и не зря.

... Мы сделали всё, что в наших силах. Теперь надежда лишь на Вас да на Демиургов, госпожа, — тихо прошелестел седобородый лекарь, который, видно, здесь занимал одну из наивысших должностей.

Перед Риольтой расступились, пропуская волшебницу вперёд. Не будь в ней столько самообладания, не будь у неё такого большого опыта в сфере Плоти — она бы вздохнула, ахнула и округлила глаза, как неопытная студентка. Но Риольта лишь в мыслях выразила сочувствие девушке, в которой она сейчас с трудом узнавала принцессу, и взялась за дело. Многое уже сделали за неё, и Риольта лишь оставалось продержать бедняжку на этом свете, не давая ступить даже одной ногой в Чертоги, облегчить боль и стабилизировать состояние.

Эльфийка опустилась рядом с постелью, и руки её почти касались обгоревшей кожи. Но помыслы Риольты были далеко уже от мира, она взывала к Златоустому, спрядала Нити, и вокруг повисла золотистая взвесь в воздухе, да к запаху обгорелой кожи и жира, снадобий и чистоты прибавился лёгкий цветочный флер, столь чуждый, столь не вписывающийся.

Виток, один, другой... Золотые пылинки следовали за тонкими руками, которые тянули Нити, вязали узлы и переплетали их в причудливые узоры. Риольте нравилось заниматься исцелением, она всегда отдавалась процессу полностью, порой забывая про часы и про собственные силы.

Сейчас были только она — маг Плоти, она и её пациентка — магистр Огня и принцесса. Как бы ни  жаль было огненных вихрей её волос, как бы не печально было видеть вместо жемчужной кожи страшные ожоги и местами — просвечивающие кости, Риольта должна была отринуть чувства, и она сделала это, решив для себя — остальное потом. Там, где не спасёт магия Плоти — помогут иллюзии, столь же тонкие и чарующие, что и сама их создательница. С мелочами они всегда успеют разобраться позже.

Сейчас же, милая, засыпай, боль уходит от тебя.

Риольта по ниточке, по крупице вытягивала боль из тела бедняжки, кропотливо, точно, будто бы ювелир трудилась над каждой раной, над каждым участком обнажившейся кожи, и воздух трепетал под её пальцами, и магия струилась. Риольте было всё равно, что кругом стояли целители, профессора и студенты. Их не существовало.

Силы иссякали. Эльфийка устало опустилась на пол лишь тогда, когда Ллевелла мерно и глубоко задышала, погрузившись в чёрный сон без снов, исцеляющий, успокаивающий, окутывающий бархатной пеленой — пришлось не только исцелять тело — исцелять и душу, мечущеюся в бреду. Сейчас они закончили — но многое было ещё впереди, не одним днём магистр отделается теперь, и лечебница станет ей вторым домом на долгие и долгие дни. Ей и Риольте, теперь волшебница не оставит принцессу в таком состоянии, станет ей верной подругой и той, что будет заботиться каждодневно. Мало кто мог сказать, что эксцентричная и свободная, что ветер, леди Риольта способна на жертвенность и глубокое сочувствие. Но они просто слишком плохо, поверхностно знали Жемчужину.

... Спустя несколько дней Ллевелла открыла глаза, и первая, кого она увидела рядом с собой, была Риольта — она даже спала на соседней койке, чтобы далеко не уходить. Жемчужные глаза загорелись радостью и облегчением.
— С возвращением, милая Ллевелла, — Риольта позволила себе вольность, и предупреждающе положила на грудь руку, — Не нужно вставать, твои раны обширны, но они заживут. Придётся запастись временем и терпением, а в остальном я тебе помогу.

Селестия Дома Жемчуга в. эльф, 438 — Жемчужная княгиня, Великий Архонт Северо-Запада; Мастер над здравием, Магистр Опоры Исцеления, жрица солари — персонаж свободен

@Каллиан Дома Жемчуга в. эльф, 328 — Официально: наследник Жемчужной княгини, а на деле её внебрачный сын от покойного Сапфирового князя. Командор королевской гвардии, глава Алмазной Тысячи, мастер над щитами (и друг молодого короля).

@Эллайнэлия Дома Жемчуга в. эльф, 125 — леди дома Жемчуга, приемная дочь жемчужной княгини и ее покойного супруга, жрица солари, целитель.

@Риольта Дома Жемчуга, 370 — Жемчужная княжна (младшая сестра княгини), известная светская львица и просто красавица. Как вторая в очереди наследования, желает наследовать княжество в обход племянника (который еще и окажется внебрачным).

[NPC] Элениэль Жемчужного Дома в. эльф, 415 —  Жемчужная княжна, самая младшая из Жемчужных сестер; жена графа Холгейра (Айзен), мать его наследника и дочери леди @Риона де Моргот

Мертвы:

♰ Миралун Дома Жемчуга в. эльф [убита Алым Летом] — (Жемчужная княжна, младшая сестра княгини) Вторая королева-супруга предыдущего Короля-Феникса, родила ему двух сыновей: принцев Лаэриса и Ланселя убит Алым Летом

♰ Галланта Дома Жемчуга в. эльф [почила] — Жемчужная княжна (сестра предыдущего князя, тетя @Селестия Дома Жемчуга и ее сестер) королева-консорт Зимнего Дола и мать нынешней королевы @Маэтвен из Дома Бурь , бабушка престолонаследника Аглавара из Дома Бурь и принцессы @Алассэ из Дома Бурь

♰ Элтраниэль Дома Жемчуга в. эльф [убит Алым Летом] — старейшина фракции Журавлей, покойный супруг Жемчужной княгини @Селестия Дома Жемчуга

[intall]— Милорд…

Услышав впервые ее голос, Каллиан от неожиданности замер. Глубокий, полетный, напевный – словно сизый вереск, кланяющийся весеннему ветру, бесконечный перелив берилловых полей под небом, наливающимся дождем.

Легкая вуаль медленно покидает лицо девушки, и взгляд Каллиана блуждает по нему, не скрытому больше полупрозрачной дымкой яшмовой ткани. Не бывает некрасивых элдренов, уж тем более среди высших эльфов, но... Тэльнира дома Яшмы обладала редкой, изысканной красотой, присущей Опоре Созидания - хрупкое изящество линий, утонченность черт лица и затаенная, глубокая грусть в яшмовых глазах.

Красивый и печальный голос. Как и она сама.

Длинные черные волосы скользнули по худеньким ключицам. Она была едва ли выше его плеча.

Селестия была права. Невеста была действительно – загляденье. Но, в отличие от судьбы ритуальной королевы Лливеллина, ей предстояло стать ему настоящей супругой – пусть без любви, но и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит их.

При мысли об этом больное сердце с сочувствием сжалось. Ей бы мужа любящего, чтоб души в ней не чаял и в спальню вел не только ради зачатия наследников…

Каллиан сдержанно отступил. Увы – не им первым и не им последним стоять перед ликом Златоустого и клясться друг другу в вечной любви, которой нет. И может в любой другой ситуации ему бы захотелось узнать яшмовую красавицу поближе, но пока что он не чувствовал ничего, кроме гнетущего волнения и предчувствия, что эта связь принесет им обоим много горя.

Селестия поинтересовалась у родителей невесты, не устали ли они с дороги. Каллиан было понадеялся, что устали – ему отчего-то хотелось отсрочить момент церемонии, но Яшмовый княжич заверил главу Жемчугов, что необходимости в отдыхе совершенно нет. Каллиан ловил на себе взгляды будущего тестя и его супруги, с которыми был издалека знаком за год службы в силу обязанностей командора и как член Вечного Совета, но общаться им не доводилось.

Парадный зал в Жемчужной резиденции отделывали лучшие Галадринские мастера. Скромный, светлый и торжественный, он всем своим убранством должен был демонстрировать чистоту и высокие помыслы Опоры Исцеления. Родня будущих супругов выстроилась друг напротив друга двумя рядами, причем со стороны Жемчугов со светлым достоинством держалась одна Селестия – отец Каллиана, увы, до церемонии сына не дожил. Наверняка Яшмовый княжич был знаком с его отцом, который служил на благо Вечного Дола всю свою жизнь и погиб Алым Летом, как и многие представители Великих Домов.

Каллиан же стоял рядом с матерью, держал в руках футляр, опустив глаза, и нервничал так, что почти не слышал слова парадного менестреля. Тот что-то говорил про величие Златоустого и историю церемонии, корнями уходящей на тысячелетия назад, про символ дара – уход невесты из одного Великого дома и переход ее в дом супруга. Что дар, приносимый женихом – семейная реликвия, передаваемая из поколения в поколение, должен украсить невесту в день венчания, чтобы под взглядом Златоустого явить ее волю стать частью Жемчужного дома.

Словно из ниоткуда полилась тихая и торжественная музыка, Каллиан ощутил прикосновение матери к локтю – мол, иди. Мелодия наполнила своды зала до вершин стрельчатого потолка, в воздухе от стены до стены повисло напряженное ожидание. Все замерли. Тяжко и неторопливо сын главы Жемчужного дома вышел на середину зала и поднял наконец глаза, осознав, что стоит напротив своей невесты. Поймал ее взгляд и отчего-то ему показалось, что дочь Яшмового дома сама неизвестно какими силами держится, чтобы не сбежать с церемонии.

«Держитесь, Тэльнира, леди дома Яшмы», - мысленно попросил он свою будущую жену, и шагнул вперед.

Казалось, у присутствующих сейчас шеи вытянутся мало не вдвое — слуги выглядывали друг из-за друга в нетерпении увидеть, с чем же пришел наследник…

Наследник сделал три медленных шага навстречу девушке, не поднимая глаз. Гости со стороны невесты растерянно переглянулись: как это понимать? То ли считать это знаком восхищения красотой невесты и демонстрацией собственного смирения, то ли свидетельством оскорбительного пренебрежения невестой и ее родней.

В напряженной тишине Каллиан пересек зал, остановившись лишь тогда, когда увидел подол платья будущей супруги.  И только тогда поднял взгляд на невесту, заглянув в янтарно-карие, червленые глаза.

- Тэльнира Метелл из дома Яшмы. – Начал он медленно и глубоко, не отводя глаз, как того требовала церемония. Сердце бешено билось от волнения. Страшно было не только то, что происходит нечто, что изменит их жизнь – не переиграешь, назад не отмотаешь… Страшнее всего было сбиться, запнуться об имя яшмового отца и (не дай Безбрежные!) забыть имя будущей тещи – это было равносильно оскорблению всей родни со стороны невесты до седьмого колена и почти что поводом к братоубийственной войне. – Я, Каллиан дома Жемчуга, именем Великого дома Жемчуга, с позволения Вашего отца, Его Сиятельства Сейзаира дома Яшмы, с благословения наших матерей ее Светлости Селестии дома Жемчуга и ее Милости Нуларе дома Яшмы, благосклонностью Солнцеликого и его бесконечной милостью под сводами Жемчужного дома прошу Вашей руки.

Он плавно опустился на одно колено, не отводя глаз, и протянул ей футляр, прикрытый шелковой перламутровой тканью.

- Примите этот дар как символ моей любви, уважения, почтения и преданности Вам, а также в знак соединения Великого дома Яшмы с Жемчужным домом.

И если унять дрожь в голосе у него получилось, то пальцы, держащие церемониальный дар, едва ощутимо подрагивали.

Словно зачарованная, невеста потянулась к футляру. Перламутровый отрез шелка плавно упорхнул на пол…

По залу прокатился сдавленный вздох. Там, окутанное нежным молочным атласом, лежало сокровище, украсившее главу опоры Исцеления в день ее венчания. Истекала тихим, нежным сиянием диадема, блики благородного белого золота переговаривались с отблесками перламутровых капель, мерцало свечение над жемчужным ожерельем, и все это великолепие словно просилось украсить шелк волос Яшмовой невесты. [/intall]

Диадема

Картинка к посту