пост от Крессиды
обманчивая вуаль спокойствия трепещет, обветренными пальцами Крессида пересчитывает его обугленные шаги, и каждый нервный выдох примерзает к бледным губам в ожидании - его ухода или его приговора, болезненное облегчение накроет её, разольётся дрожью под ребрами в любом случае.
читать далее
КЕЛЬМОРА, фэнтези
осень-зима 1247-1248 года
Вверх Вниз

Kelmora. Hollow Crown

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Kelmora. Hollow Crown » but a woman's hands are warm » MORSMORDRE: MORTIS REQUIEM


MORSMORDRE: MORTIS REQUIEM

Сообщений 1 страница 10 из 10

1

https://forumupload.ru/uploads/001b/b9/c5/4/23392.gif•   •   •   •   •   •   •   •   •   •             •   •   •   •   •   •   •   •   •   •
MORSMORDRE: MORTIS REQUIEM

первая магическая война, вопреки мнению многих, неотвратимо ведет к победе темного лорда - министр минчум под действием империо сводит счеты с жизнью, освобождая пусть своему заместителю с меткой на предплечье. теперь его цель - привести страну уже на официальном уровне к единственно верным для ним взглядам. но становление нового режима занимает время, и, покуда происходит переходный этап, льётся кровь - ведь орден феникса и сочувствующие продолжают сопротивляться. любые идеи о выборах отвергаются в связи с шатким положением в стране.
над британией окончательно нависает тёмная метка. наступивший 1980 год обещает быть тяжелым.

•   •   •   •   •   •   •   •   •   •             •   •   •   •   •   •   •   •   •   •
NC-21 | ФЭНТЕЗИ, АНГСТ, DARK!AU | ДАЙСЫ В КВЕСТАХ

0

2

https://i.imgur.com/FXvPVZu.png

0

3

https://i.imgur.com/Z7JmnSd.png

0

4

https://i.imgur.com/qnUFc4g.gif

0

5


DEIMOS FLINT
● 1949(50) ● чистокровный ● чиновник в министерстве магии ● de, с меткой ● муж ●
https://i.imgur.com/EBZyHN9.gif https://i.imgur.com/7IAdKYJ.gif
— jonathan bailey —

[indent]
❛❛

Из анкеты  http://sf.uploads.ru/jYD3d.png

[indent]На втором курсе Рейна попала в команду по квиддичу. Деймос был на курс старше и должен был тренировать её первое время, как более опытный игрок. В отличие от других мальчишек, на его лице не было ни одного прыща, от него пахло взрослым одеколоном и некоторые однокурсники говорили, что он уже бреется, а ещё в процессе тренировок он рассказывал какие-то слишком гениальные вещи, и для Рейны не было никого умнее, красивее и талантливее, чем Флинт.
[indent]Рейне казалось, что чем сильнее она будет выделываться в игре, тем проще ей будет привлечь внимание Флинта. Она отбивала бладжеры в головы гриффиндорцам один за другим, а Флинт отводил её в сторону и говорил, что она играет нечестно [и слишком палится]. Она проделывала перед ним обратный отбив бладжера (в 13 лет!!!), а он отчитывал её за то, что это слишком рискованно для такой малолетки. Ни одна из её попыток не сработала и Рейна в очередной раз жалела, что она не Присци, которой достаточно просто взмахнуть ресницами, чтобы все влюбились в неё.
[indent]Через пару лет безуспешных попыток обратить на себя внимание Деймоса, но очень успешных игр в квиддич, Рейна заметила, что он влюбился. К сожалению, не в неё, а в свою очаровательную однокурсницу с шелковистыми черными, как ночь, волосами. В Камиллу были влюблены многие, Рейна не могла не признать, что по своей красоте она может посоревноваться разве что с Присци, но был всё же в ней один недостаток: кровь. Она была полукровкой, и Рейна сразу поняла, что Деймосу придется обломать крылья, чтобы быть с ней.
[indent]Рейна наблюдала за ними. С искренней, ядовитой завистью смотрела, как он мило вручал ей маленький букет сорванных цветов по дороге до Хогсмида, как она показательно краснела, когда они шли по берегу Черного озера, как они целовались за кустом бузины. Рейна провела не один вечер в слезах и попытках понять, что с ней не так. Почему её никто на этом свете не любит, никто не обращает на неё внимание. Зачем ей вообще жить, если она никому не нужна?
[indent]Как и думала Рейна, Флинту пришлось обломать крылья. Когда на седьмом курсе какой-то доброжелатель сообщил семье, что Деймос без ума от полукровки, Камилла была самым жестким образом отвергнута чистокровным семейством. Их нежная и трепетная любовь смялась под плотно сжатым кулаком Рейны, отправившей эту сову, и была навеки проклята. Его верная подруга оказалась рядом в самый тяжелый момент и провела с ним ночь, после которой он должен был забыть о Камилле.
[indent]Но оказалось, что этого мало.
[indent]Флинт окончил Хогвартс и отправился на стажировку в Министерство, а там – снова она. Рейна же осталась доучиваться один год в школе. Её съедала ревность. Деймос всё ещё был без ума от Камиллы, но и ночь с Рейной оставила на нём отпечаток горького обмана. Он боялся, что воспользовался подругой и что она теперь может на что-то рассчитывать, но чувства к Камилле были сильнее.
[indent]Летом после выпуска, Рейна встретилась с «другом» и тот поделился, что хочет тайно сделать предложение своей обожаемой полукровке. Что он готов отказаться ради неё от семьи и от наследства. Рейна не могла этого допустить, и уговорила мать [та впервые хоть в чем-то пошла ей навстречу], что Деймос Флинт отличная партия для неё и ей стоит договориться об их браке, тем более, он племянник её лучшей подруги. Всё складывается просто удачно!
[indent]И Ригель, конечно же догадавшись об истинных намерениях столь нехарактерного для Рейны порыва, всё же впервые в жизни что-то для неё сделала.
[indent]Отвратительная Камилла, узнав о том, что её возлюбленный скоро женится, не придумала ничего лучше, чем от горя уехать в Америку. Слова Флинта о том, что он готов бросить ради неё всё на свете, оказались слишком громкими, потому что в конце августа они стояли под алтарем с Рейной, пока его прежняя любовь зализывала раны по ту сторону Атлантики.
[indent]Первый год Рейна была счастлива. Наконец-то она заполучила его. Но чем дольше тикали часы, тем четче она видела, что всё ещё никем не любима. Деймос продолжал мечтать о Камилле по ночам, а днем утопать в работе. Рейна ничем не занималась: карьера игрока в квиддич не для таких девушек, как она – не для продолжательницы рода одного из священных 28-ми.
[indent]Шли годы, Рейна утопала в несчастливом браке, хоть и пыталась обратить на себя внимание мужа. Ригель смеялась, как жалко это выглядит, но Рейна должна пожинать плоды своих же трудов – ведь это она захотела этого брака. Ригель лишь по-матерински исполнила её желание.
[indent]В семьдесят четвертом родился Маркус. Флинты были так рады мальчику, что в честь его рождения от свекра Рейна получила часть поместья Флинтов, а от мужа – команду по квиддичу. На поместье Рейне было искренне плевать, а команда… это по истине был лучший подарок в её жизни. Играть она не могла, но теперь могла быть частью этого мира и не портить при этом идеальный образ чистокровной светской дамы. Наверное, это первый раз, когда Деймос сделал что-то действительно хорошее и правильное для Рейны.
[indent]Но он всё ещё не любил её. И ей показалось, что он не будет её любить, пока в его мыслях жива Камилла. Само её существование, пусть даже на другом конце мира, – препятствие к их любви. Ни сын, ни четыре года совместной жизни не приблизили Флинта к Рейне так, как она об этом мечтала. Нужно было оборвать эту связь.
[indent]Рейна купила ей смазливого ухажера. Это очень просто: с тебя деньги, с него ухаживания. Он должен был сделать несколько пикантных колдографий, а дальше Рейне было бы на них плевать. Когда колдографии были доставлены из Америки, Рейна сделала так, что их получил Деймос. От доброжелателя.
[indent]Через несколько дней ему потребовалось отправиться в «командировку» в Нью-Йорк. По делам международных отношений с американским министерством. Рейна делала вид, что не понимает, зачем он туда едет, но то, чем это закончится, даже она не ожидала.
[indent]Флинт вернулся из Америки каким-то другим. Более злым, жестоким. В один из дней Рейна получила известие из Америки. Камилла умерла. Всё стало понятно. Но ничего не изменилось: он по-прежнему относился к жене, как к предмету интерьера. Рейна злилась и утопала в несчастье. Деймос исчезал на работе, она исчезала в команде. От злости она разрывала контракты с игроками за малейшие промахи, а с другими флиртовала и проводила вечера на светских тусовках, злоупотребляя алкоголем.
[indent]В этом беспробудном несчастье прошло ещё несколько лет.
[indent]Маленький Маркус оказался никому не нужен. Рейна, сама того не осознавая, относилась к нему также равнодушно, как Ригель относилась к ней. Она добровольно отталкивала единственного человека, готового любить её бескорыстно. Сын не приблизил к ней Деймоса, как она хотела, и даже смерть Камиллы не приблизила к ней мужа. Чем он занимался в своем Министерстве? Возможно, как муженек старшей сестры, трахал всё, что движется, а может пытался заглушить внутреннюю боль. В какой-то момент он получил метку. Интересный скачок от любви к грязнокровке до последователя Темного Лорда. Порочность и фальшивость его обожаемой полукровки наконец-то сделала своё.
[indent]Но Рейна всё ещё не чувствовала ничего. Вообще ничего. И в какой-то момент она поняла, что её к Деймосу любовь так же проклята, как и всё, к чему прикасался Флинт. Рейна поняла, что её обожание сменилось болью, а затем ненавистью. Флинт стала циничной и холодной с ним. Любой, кто никогда не чувствовал любви, стал бы однажды ненавидеть объект всех своих разочарований.
[indent]Оказалось, Рейне нужно было забыть о нем, чтобы Флинт наконец начал о ней думать. Его внимание опоздало на четырнадцать лет. Они оказались слишком похожи друг на друга: они могут чувствовать лишь, когда эти чувства не взаимны. Любила ли Деймоса Камилла? Никогда. Он утопал в мыслях о ней, потому что чувствовал, что она никогда не будет принадлежать ему. Она была красивым, но недостижимым цветком, а затем её лепестки развеяли над океаном. Рейна любила его и потому была ему не нужна.
[indent]Они поменялись ролями, когда Деймос стал не нужен ей. Её легкие интрижки с игроками, флирт на светских вечерах, успех. Да, это не любовь, а лишь призрачная замена чему-то настоящему, но Рейна добровольно принимала эти ненастоящие чувства чужих людей, потому что больше не верила, что когда-то получит их от родных.
[indent]Но Рейна играла с огнем. Её идеальный Деймос идеально укоротил жизнь последней девушке, которая его предала, а шея Рейны так близко. Сомкнуть на ней руки – самое простое, чем он может закончить эту проклятую черную любовь.

❜❜

Д О П О Л Н И Т Е Л Ь Н О
— да, деймос убил камиллу, когда понял, что она его предала; вот такой вот у него сдвиг - предательство равно смерти; возможно, это тянется с детства, возможно, его мать изменила отцу и деймос это увидел - я не прописывала это нигде, но держала в голове, что мать деймоса скорее всего умерла, когда он был ребенком, и история там была очень мутной и травмирующей для него;
— несмотря на то, что рейна разочаровалась в муже и пошла по кривому пути, она ему никогда не изменяла; она бы это просто не смогла сделать, потому что большую часть жизни любила деймоса [всё ещё, но делает вид, что -ла] и никогда не сможет зайти дальше хиханек хаханек с тюбиками;
— долгие годы деймос жил с рейной по принципу "мы в ответе за тех, кого приручили"; он понимал, что многие из своих поступков мог не совершать, но совершал, и этим привязывал к себе рейну [мог не спать с ней в её семнадцать, мог не жениться на ней, мог не делать ей ребенка, мог не устраивать ей эмоциональные качели, но всё это он сделал по своей воле]; и её расшатанное психологическое состояние, и её несчастливая судьба - последствия не только её ошибок, но и его;
— всё описанное выше выглядит как стекло, но я ещё и в комедию умею! и делаю это с удовольствием. парочка забавных фактов о рейне: она путается в заклинаниях и растениях [накормила маркуса тарталетками с белладонной, а потом перепутала рвотное заклинание с заклинанием роста передних зубов - если их сыночка, неописуемый красавец, спросит, почему у него такая челюсть, мы знаем на кого показывать пальцем; кстати, сына спас умный деймос]; отвратительно готовит, но продолжает это делать; будет доводить до сумасшествия пока труп не посинеет [возможно её]; все удивляются, как она выжила в школе со своим характером и продолжает выживать до сих пор [просто их жизнь станет без неё слишком скучной];
— на морсе есть родственники деймоса, однокурсники и, в целом, достаточное количество персонажей, с которыми можно интересно взаимодействовать;
— от себя гарантирую множество идей и спокойный темп их реализации [могу выдать по посту в неделю-две, а если очень вдохновиться, то и ещё быстрее, но не на постоянной основе]; чего я точно не делаю, так это не хожу с претензиями по скорости и всякими другими глупостями [кто имел несчастье столкнуться с таким, тот поймет хд];
— более чем уверена, что на морсе найдутся желающие погонять камиллу под маской, потому что чего только стоит сцена её убийства; я бы посмотрела с попкорном! рейна распечатает и в золотую рамочку повесит;
— внешность обсуждаема, всякие мелкие факты и детали из биографии тоже; я буду абсолютно "за", если будут какие-то идеи, как этот образ дополнить, придать ему красок и получше развить отношения с рейной;
— могу свободно играть на русском, украинском.

Пробный пост

[indent] Она стояла на аллее с сеткой в руках и мрачно пинала носком серых туфель камень: рядом на скамейке сидел с вчерашней газетой в руках седой дед, держал крепко деревянную трость и вслух читал новости – "в Хабаровске разбился самолет, погибло двадцать два человека", поглядывал на Варю и водил в воздухе пальцем, двигая губами, покрытыми седыми усами, приговаривая: «Что же это, стало быть, творится: войны нет, а люди умирают», но Варя его не слушала – только хмыкнула равнодушно и уплелась дальше, постукивая маленькими каблуками по аллее и путая ноги в черной сетке для продуктов. За спиной шумели дети, и в шуме этом она больше находиться не могла – он ей раз за разом напоминал шум другой, токсичный и болезненный, всплывающий со дна тошнотворной памяти, где жили лица темно-серых дьяволов в немецких мундирах.

[indent] Сильный запах хлорки плотным облаком стоял на лестничной площадке, когда она поднималась вверх. Неприятно скривившись, мыслями Варя вмиг оказалась на больничной койке, где не единожды просыпалась на войне, где пахло также резко хлоркой, йодом и спиртом, и глаза, привыкшие к мраку, также больно жгло, если случайно посмотреть в окно. Вне пределов квартиры Варя пряталась от Егора, вне пределов внешнего мира она пряталась от прошлого, всматриваясь в него через покрытое пылью окно, глядя на верхушки деревьев и крыши домов, и смотрела на них долго, выглядывая проплывающие мимо серые облака и лица, которые она в них видела. Лица родные и чужие, мертвые, пустые, и своё иногда находила, когда на отражение натыкалась случайно, резко отворачиваясь от него и долго глядя в пол, высматривая там что-то неопределенное, но лишь бы не себя и не их. Но они приходили к ней, раз за разом, и долго гудели острой болью в обоих висках, и будто бы снова всё оживало – всё мертвое и грязное.

[indent] Темно-серые дьяволы в немецких мундирах склонились над ней, всматриваясь в рыхлую землю – одна из немногих, она лежала под грудой чернозема и битых камней, и едва дышала, затаившись на те вечные тридцать две минуты, что они искали выживших, вспарывая брюшные полости тем, кто умирал, других же грубо подхватывая под локоть и вытаскивая из окопов, грязных и разбитых, загоняя их позднее в эшелоны военнопленных. Тяжелыми маршевыми сапогами, дьяволы из вермахта шагали по её животу, втаптывая её глубже в землю, и боль пронзала её от самых пяток до макушки, и она молилась только об одном: выключиться прежде чем это случится. Она не слышала больше своего дыхания, оно, кажется, остановилось в тот миг, когда один из дьяволов заметил среди груды чернозема серые глаза, и долго смотрел на них своим, налитым кровью поросячьим взглядом, то ли высчитывая, хватит ли у него пуль, то ли выжидая, моргнет ли она [жива ли она], но не дождался: поднял голову вверх, когда его окликнули, глянул в последний раз и ушел. Сердце резко сжалось, серое пыльное небо над головой поплыло на юго-запад, и она закрыла глаза, не чувствуя ни рук, ни ног, и решила было, что в ту секунду умерла. И умирала ещё сотню раз, когда вагон катился с глинистых холмов; когда налитые кровью глаза закрывались, истоптанные маршевыми немецкими сапогами жизни проваливались, как мертвые тела в болота, и никогда уже не выбирались из места, где всё кончается; когда душа её делилась на призрачные, мглистые клочья, кусками развевалась по ветру, палец нажимал на курок и следующий подонок мертвым мясом падал на землю, становясь жратвой для свиней и червей, становясь ничем.

[indent] Она открыла дверь, возвращаясь из продуктового магазина – несла в черной сетке бутылку кефира, белый нарезной батон и триста грамм докторской колбасы – ей казалось, что так она могла быть хоть немного полезной. Кефир, кажется, был просроченным – продавщица хриплым голосом предупреждала её об этом, но Варя кивнула ей всё равно и та продолжила наполнять сетку, не осуждала, не махала головой укоризненно – каждый день мимо её прилавка такие проходят и кивают, безразлично соглашаясь и даже не слушая внимательную продавщицу – что она там сказала? кефир просроченный? – отрешенные и безразличные, их сейчас много таких было. Чайник шумно гудел, когда она вошла, и Варя скривилась неприятно, вслед за чайником загудели в её голове всё те же голоса, она проглотила плотный комок в горле и вошла на кухню, наткнувшись взглядом на Егора, когда тот стоял у окна, выкуривая в форточку очередную сигарету, и срочно опустила взгляд. Быстро поставила на стол сетку с продуктами и отвернулась, опуская руки под струю холодной воды, намывая их земляничным мылом. – О чем? – намеренно спокойно спрашивает Варвара, наперед зная, что ни один его ответ ей не понравится.

[indent] Она уже давно пряталась от Егора, чтобы он не видел её теперешнюю – не было в ней ничего от прошлой Вари, не было в ней больше жизни, а была только грязь и кровь. И что-то на дне последнего ошметка её души твердило ей держаться подальше: уберечь его от этой грязи, не дать ей выплеснуть её из берегов, которые она крепко держала, как в запаянной бочке. И триста девять дьяволов, и смерть, и кровь, и землю, килограммами проглоченную на войне, будто из неё она теперь состояла. Закрутила кран и отошла от раковины, приближаясь к плите: рядом с чайником, поставленным Егором, стояла маленькая кастрюля, а в ней точно каша из топора – неведомая грязеподобная жижа, которую можно было решиться употребить только если здоровье позволяет переваривать жженую резину. Поднимая в воздух крышку, Варя принюхалась к ней ещё раз – боялась подойти к своему творению, приготовленному ещё утром, и намеренно продолжила вопрос, чтобы не дождаться правильного ответа. – О том, что манка не должна быть черной? – спрашивает Варя, лишь бы он не начал говорить, что хотел. Она никогда не умела и не училась готовить – ни до войны, когда мыслями и мечтами жила в уголовных делах, ни на войне, конечно, ни после, всегда считая это пустым. Высыпала в кастрюлю почти полстакана молотого перца – а сколько нужно? – и ждала, пока вода закипит, выключив газ только когда в кухне запахло горелым. Никогда не умела это делать и не хотела уметь.

[indent] Варвара накрыла кашу крышкой – к черту её, выдвинула из-под стола табуретку и опустилась на неё, всё ещё не глядя на Егора. Его вопрос плотной дымкой стоял в воздухе, как и запах сигарет, и она вдыхала его, мысленно лавируя между тем, чтобы подорваться с табуретки и сбежать, и тем, чтобы остаться и ответить. Егор ещё не говорил об этом вслух, но она уже знала, что будет дальше. Чувствовала, что однажды он устанет от холодных, брошенных в пустоту фраз, от запертых на первое время специально на ночь дверей, чтобы ничего не объяснять, от намеренного избегания встреч, от пряток в длинных коридорах и от отсутствия разговоров, пусть даже таких, как сейчас – молчаливого ожидания приговора по разным углам одной кухни. Думает, что лучше бы скрыться, лучше бы сбежать и ничего не отвечать, сохраняя стабильное теперь равнодушие. Меньше всего на свете ей хотелось впускать внутрь Егора, слишком сильным был страх, что его, единственную Варину нить к прошлому, доброму и светлому, поглотит тьма, теперь её населяющая.

[indent] Чаще всего её сны были уродливыми, но иногда ей снились красивые воспоминания – яркие, живые, наполненные красками дни из прошлой жизни, из вчерашнего дня, которое от них ушло. Их первые тайные встречи, одно на двоих волнение, которое они переживали вместе, Варины смущенные взгляды, её тонкие пальцы, переплетенные с его, как она расплывалась в чувствах, копившихся голодным волнением в глубине живота, морозящей дрожью; их поцелуи, сначала мягкие и быстрые, а затем долгие и тяжелые, и её нежелание от него отстраняться, всё крепче к нему прижимаясь, жадно оставляя на его спине следы от тонких пальцев. Эти сны были редкими, но самыми прекрасными в её теперешней жизни, и ей хотелось, чтобы они перестали быть лишь снами, но Варя знала – больше в ней не было былой нежности и любви, её прошлое осколками разбилось под маршевыми немецкими сапогами и сердце больше не будет биться, как тогда, сейчас оно будто мертвое, и она будто мертвая, и всё вокруг, кроме него.

[indent] - Если хочешь уйти – иди. Я никого держать не буду, - Варя боялась, что однажды этот день настанет. Что Егор встретит кого-нибудь ещё, полюбит и уйдет, оставит её здесь одну с темно-серыми дьяволами, живущими в ней десятками мертвых голосов. Ни за что на свете она не станет просить его остаться и даже согласится – ему так будет лучше, всем так будет лучше – жить с ней сейчас невыносимо, и она сама стала невыносимой, черной и черствой, как довоенный сухарь, и где угодно ему будет лучше, лишь бы не с ней.

0

6


SIRIUS ORION BLACK
● 20 ● pureblood ● стажер аврората ● op ● старший брат / выжженый на сердце сын / бывшая любовь ●
https://i.imgur.com/a1EWwJi.gif https://i.imgur.com/sgjJVBe.gif https://i.imgur.com/WzV9Cf6.gif
— anar khalilov | tamino | thomas mcdonell —

[indent]
❛❛

Deaf Radio - Animals

[indent]В мире, где его определили как созвездие, постоянно мерцающее на кобальтовом небе, он хотел быть кометой. Возможно, убийца планет быстро бы встретился с той, о которую разобьется в клочья, но сделал бы он это так, как было угодно ему.
Затаившись среди раскидистой кроны фамильного дуба, он протягивает руку к небу и проводит пальцем дугу сквозь звездную россыпь: да, именно такой путь он бы и совершил. Возможно короткий, но непременно яркий.
Шорох листвы заставляет отвлечься от призрачных мечт.
Вынырнувший из густой темноты брат приземляется на соседнюю ветку, спокойно произнося:
- матушка злится, что ты не в постели и требует вернуться.
- а ты тогда почему здесь тоже?
- я пообещал тебя найти.
Сириус недовольно цыкает и лениво тянется. Ему однозначно выскажут за то, что он сбегает по ночам в мир собственных желаний, но не понимает, почему это плохо.

[indent]В школе все по другому: даже воздух кажется чище и слаще. Дьявольские силки правил ослабевают под искристыми лучами, льющимися сквозь распахнутые души его друзей: Сохатого, Лунатика и Хвоста.
Он больше не наследник рода, не вечно обязанный кому-то сын, не пример для подражания своему брату, не заложник своего положения. Он Сириус.
И в такой, немного бунтарской неге, он проводит все 5 курсов.
Прежде чем он вновь вернется под холодные своды обязательств Элвитч-парка, Бродяга каждый учебный год делает все что хочет и без оглядки. Будто бы игнорируя тот факт, что перед смертью не надышишься.

Новость о помолвке с Розье оплетается вокруг него сахарной клеткой — Сириус, нет! У тебя уже есть будущее и это — Кассиопея Розье. А все эти разговоры об аврорате выкинь из головы. Ты наследник рода Блэков, а не гончая псина! — Орион никогда не был человеком, с которым можно было вести продолжительный спор. Струна терпения в бешеным свистом лопается.
Сириус покидает поместье, заперев все сомнения на ключ в своей комнате .

[indent]Жизнь под крышей Поттеров укрепляет его веру в то, что он кузнец своей жизни, а лояльность друзей и их родителей - его новые кузнечные мехи. Впервые он чувствует себя на своем месте и будто бы все в его жизни становится на свои места. Все естественно и легко, ощущается как правильно.
Дни в школе становятся еще счастливее, а в душе воцаряется гармония.
Его имя скользит перешептываниями на задних партах, воздушными поцелуями гуляет на устах расцветающих прелестниц. Даже слизеринские змейки рядом с ним становятся менее ядовитыми.
Но одну он веревками вьет, подобно заклинателю - Кассиопею Розье. Подруга детства в какой-то момент превращается в прекрасного, белоснежного полоза, приковывающего к себе все юношеские взгляды, включая его.
То, как она произносит его имя, заставляет все внутри сладко сжиматься и упиваться до селе неизвестными чувствами.
То, с какой бешеной ревностью смотрит на нее всеми любимый Регулус, вызывает лишь улыбку.
- Может зря ты сбежал из-за нашего брака? Ты можешь вернуться и нам не придется скрываться.
- Ты будешь Мерлин как хороша в подвенечном платье. Регулусу повезло.

[indent]Позже он будет вспоминать Кассиопею как еще один опыт. Что ни говори, а жизнь белокурой фейри с низвергнутым принцем - так себе история.
Его мир прекращает быть юношеским сном, взрослая жизнь вместе с войной бьется набатом в его двери. И в свои 20 он уже знает, что нет песни звонче той, что поет перебитое горло.

Ключевые хэды семьи Блэк. Прописано Вальбургой Блэк.

Блэки на 1978 год уже разделены на две ветви — старшая и средняя, все остальные смешались с другими родами. Следовательно, у нас имеется два главных поместья-апостола — Блэквилль (Воля Блэков) и Блэкшилд (Щит Блэков), исторически так сложилось, что семья участвовала во всех магических войнах и на обоих сторонах, чтобы гарантировать роду победу в любом случае, такое своеобразное «усидеть на двух стульях». В войне с Гриндевальдом его сторонником выступал Регулус Блэк I, дядя Вальбурги, в конце войны был пойман в Париже, осужден трибуналом и на какой-то срок посажен в Нурмегард, после чего выкуплен семьей, сейчас обитает где-то в Норвегии. Поллукс Блэк в этой войне выступал за силы союзников, за Англию, официально против идей Гриндевальда. Это все Средняя ветвь, Старшая Ветвь во главе с Арктурусом придерживается линии «Блэки выше политики», однако почитая древние магические традиции и только интересы родного государства.

Традиционные для семьи дисциплины: магия крови, темная магия, ритуалистика, боевая магия и иные.
— Родовое гнездо старшей ветви: поместье Блэквилль (графство Йоркшир) основано в начале XIV века.
— Резиденция средней ветви рода: имение Блэкшилд (графство Кент) построен в начале XVII века, было 1 раз перестроено после взрыва в середине XVII века.
— Наша с вами резиденция: Элвитч-парк.
— Гриммо плэйс, 12 — это наш столичный дом для сезонных приёмов.

Наследие Блэков тяжело, многогранно и мощно, поместье наследует первый старший ребенок, вне зависимости от пола. Браки составляются на уникальных магических клятвах, ритуально проведены. Празднуются традиционные ритуалы Колеса Года.

Сириус исключен из права наследия династии после изгнания из малой семьи летом 1976, изгнание инициировано Вальбургой через сутки после скандала, но само исключение юридически подтверждено главой рода чуть позже, в 1977 без права на апелляцию.

Родовое гнездо. Прописано Вальбургой Блэк.

Поместье Элвитч-парк представляет собой прекрасный образчик эдвардианского стиля. Прототип здания — Хардвик Холл. Три этажа видимы глазу, об одном «подземельном, ритулаьном» известно только взрослым членам рода. О других этажах, уходящих вглубь земли, известно только хозяйкам поместья. Передается по женской линии, признает хозяек только в способные к деторождению года (молодых и старых не признает).
Защита: — Вся территория имения (дом + парк) окружена аппарационным, некромагическим, антимаггловским барьером — Вся принадлежащая территория за парком, защищена магглооталкивающим барьером и законом о частной собственности.
Садово — парковое пространство: Центром ландшафтно-архитектурной организации является усадебный четырехэтажный Дом, парадный вход которого отделялся от границы барьера длинной липовой аллеей. Усадебный сад за домой начинается прямоугольным французским партером, примыкавшим к дому и переходящим в традиционный английский пейзажный (свободный в посадке) парк с прудом и маленькими речками, гротами и водными устройствами с гармоничным сочетанием открытых и закрытых пространств. За парком располагается охотничьи земли, принадлежащие роду на протяжении всей его истории. Поместье обслуживается четырьмя домашними эльфами.
Конюшни, фестралы: Находящиеся в пределах видимости с крыльца поместья, конюшни построены больше века назад и, в свое время, явно являлись украшением поместья. За последние несколько десятков лет строение заметно потеряло в роскоши внешнего вида, тем не менее заметно, что за ним сейчас тщательно следят — следы ремонта и мелких переделок в глаза не бросаются, но явственно различимы. Здание выстроено по последнему слову архитектуры тех времен и располагает всеми удобствами: крытым манежем, центральным бассейном, жилыми пристройками конюхов, сенным и фуражным амбаром, небольшой кузницей и хозяйственными помещениями. Все четыре секции в сумме  рассчитаны на 68 голов, но сейчас обитателями заполнено меньше четверти денников.

Различные виды копытных расселены по разным секциям: — Фестралы. — Крылатые лошади.
Связь и каминная сеть: Официально включена. Аппарация невозможна, исключение — Глава рода и его супруга. Доступ портключам — по приглашению.

❜❜

Д О П О Л Н И Т Е Л Ь Н О
Ищем сына, брата, бывшего парня. Все по закону святой троицы.
На данном проекте у нас очень большая семья, в которой сильно не хватает еще одной мятежной души https://forumupload.ru/uploads/001b/b9/c5/4/714846.gif
Прекрасная бывшая невеста в придачу) <3
Сириус очень тесно вплетен в наши анкеты и сердца, поэтому придя к нам, у вас будет уже целая история, которую мы со своей стороны очень хотим отыграть. Все расскажем, все покажем, хронологией поделимся, а также готовы с вами захэдить еще множество крутых эпизодов!
По поводу внешности - рассматриваем только этих трех замечательных молодых людей, внешности указаны в порядке желаемости. Если вдруг вас у кого-то смутит небольшое количество исходников - просим не волноваться, мы обеспечим вас самой замечательной на свете графикой, обуем, оденем, будет люксово и тепло 🖤
Вайба ради: братья раз, братья два   https://forumstatic.ru/files/0016/e6/98/57511.gif

Обязательные к учету моменты для создания персонажа:
- Сириус - гетеро-персонаж. Эксперименты - не про нашу семью)
- Сириус и Регулус - не враги друг другу. У них могут быть разногласия по каким-то вопросам, недопонимание, но они все также готовы друг за друга стоять горой, убежденные, что конфликты не влияют на их братские отношения (по крайней мере критично);
- Взаимосвязь семей Блэк и Розье, а также тесная дружба их детей (Сириуса, Кассиопеи, Регулуса и Эвана);
- Помолвка Сириуса и Кассиопеи в августе 76, после которой Сириус совершает побег;
- Декабрь 77 - передача права наследия Регулусу и объявление его помолвки с Кассиопеей;
- Отношения Сириуса и Кэсс с декабря 77 по  минимум октябрь 78;

Свои анкеты и основные линии мы еще отдельно расскажем вам в личке https://forumupload.ru/uploads/001b/b9/c5/4/943466.png
А также с вами у нас будет фулл состав чудесных Мародеров!
Приходите!

Пробный пост

Ludwig Göransson — American Prometheus

Милая Кэсс,

Я пишу эту записку с расчетом на то, что ни одна сова в мире не успеет доставить мое письмо в срок. Я принял единственно верное для себя решение — стать кем-то для себя. Я не ищу прощения за свой псевдо-героический поступок, полностью осознавая, что это ребяческий эгоизм и абсолютная самонадеянность. Но я хочу быть тем, кто попытается выкроить шанс для этого мира.
Я знаю, что ты сейчас не понимаешь, что происходит и поверь мне, что так будет лучше.

Я ухожу туда, откуда вряд ли вернусь. Магия, таящаяся в этом месте, поглотит меня и выплюнет останки из своего жадного жерла.
Тело свое хочу завещать цветам в качестве удобрения. Кикимер обещал его вернуть. Какие цветы вырастить пусть решишь ты. Больше у меня для тебя ничего нет.

p.s. Хочется написать так много, но когда я пытаюсь обличить мысли в слова, то выходит какая-то каша. Я так много всегда хотел сказать и так мало позволял себе это делать. Я — сплошное скопление молчаний, поэтому эта записка будет для всех как гром среди ясного неба. Но первая вспышка молнии окажется в твоих руках. Прошу меня за это простить.
Главное, что я давно хотел тебе сказать — мне жаль, что я стал твои бременем. Я всегда желал тебе только счастья, хоть и видел его исключительно на свой лад. Сожалею о каждом дне, что петлял в темных закоулках своих эгоистичных чувств. Надеюсь, мой уход подарит тебе то, к чему так давно рвалось твое сердце: свободу.

R.A.B.
12.12.1979

- Кикимер, как бы я тебя не умолял, чтобы не предпринял — не прекращай вливать в меня зелье, ты понял?
— Да, хозяин.
Здесь по-любому не обойдется без охранной магии. Если меня что-то схватит — можешь сразу трансгрессировать, не жди, пока оно перекинется на тебя, хорошо?
Эльф кивает больше на автомате, боязливо озираясь по сторонам и цепляясь за бархатный сюртук Регулуса, словно напуганный ребенок. От его вида у младшего Блэка невольно щемит сердце: ему было жаль подвергать слугу такому риску, особенно с тем учетом, что в прошлый раз он здесь чуть не погиб. Но юноша понимал, что покоящийся на дне чаши крестраж — его единственный шанс ослабить лорда, и он вынужден сыграть ва-банк.
Начнем. — юношеское тело трясет от сдавливающего глотку страха. Кулак быстро сжимается и разжимается, раздразнивая саднящую боль после пореза. Вздувшиеся вены взрезают своими горбами кожный покров. Грудь вздымается, пытаясь вобрать в себя больше храбрости. Ты за этим сюда и пришел, так иди до конца.
— Ваш бокал... хозяин?
Голос домовика выдергивает из момента непозволительной слабости. — Да...спасибо, Кикимер.
Забрав из рук эльфа хрустальный бокал, Регулус подбадривающие улыбается ему, пытаясь хоть немного отвлечь того от первородного ужаса, что мечется в затянутых поволокой глазах. — Все будет хорошо, не бойся.
Кому из вас двоих ты врешь, юный волшебник? Тебе же до одури страшно.
Понимая, что каждая секунда рискует стать последней для его решимости, он упрямо погружает бокал вглубь сосуда с зельем.
Жидкое отчаяние юркой змейкой струится по хрустальным стенкам бокала, наполняя его грани всеми оттенками изумруда.
Регулус в три глубоких глотка осушает чашу и не осознанно морщится. Отравляющее марево нефритовой слизью проникает в вены, беспощадно вытравливая из них жизнь. Пропитанные зельем губы зияют кровавыми трещинами, словно вспоротая плугом земля по весне. Язык вяжет от ядовитого привкуса зелья. Ему кажется, что в рот ему насильно всыпали целый пуд соли, из-за чего Регулус пропускает, как внутри него зарождается мерзкое чувство. Неясное, смешанное, и еле уловимое. Оно просачивается сквозь кожу, шлейфом мурашек скользит вниз по спине, чтобы вонзиться тревогой в хребет. Интересно, это пробуждается эффект зелья или за мной действительно кто-то следит?
Блэк зачерпывает второй бокал и также спешно вливает его в себя, стараясь не зацикливаться на чувстве, что взвинченной скрипкой жужжит в его черепной коробке.
Последний глоток в его горле стопорится сродни проглоченному булыжнику и рвется наружу. Юношеское тело вздрагивает, не в силах сдержать рвотный позыв, и выплевывает из себя мутное жужево себе в ноги.
Проклятье.
Регулус поднимает глаза и на момент осекается: он стоит посреди земли, усыпанной телами. Земля переполнена красным. Земля сочится кровью, словно рваная рана.
Он смаргивает наваждение и оглядывается вокруг: перед ним вновь ощерившиеся стены пещеры и невозмутимая гладь озера. Регулус и Кикимер — два инородных сгустка жизни среди этого мертвого пейзажа. Однако что-то в нем изменилось.
Блэк оглядывается по сторонам и замечает, как что-то или кто-то мечется на другом берегу. До его слуха доносится бархатный тембр голоса, каждый оттенок которого высечен в его подкорке: — Сириус?!
Каждый произносимый звук кошачьими когтями впивается в пересохшее горло.
Какого лешего они здесь забыли?! — он бормочет себе куда-то под нос, щурясь и вглядываясь вдаль. Это не в заправду. Его здесь нет. Это все ложь, морок. — Кикимер, ты тоже слышишь Сириуса?
— Это без сомнения он. — Это проблема. — Но хозяин, вам нужно продолжать пить…
Меняем план: сначала разбираемся с этой ситуацией.
Сириус, будучи опальным беглецом их рода, явно знал о былых увлечениях младшего брата и сейчас было не то время и не то место, чтобы устраивать чистосердечное для шайки авроров. - Сириус, я даже не стану спрашивать что ты здесь забыл — возвращайся назад. Здесь небезопасно.
Слышно, как он также не доверяет своим глазам и шмалит в сторону младшего развеивающими чарами. От чего-то, Регулус усмехается от ситуации. — Сириус, ты так выколешь себе глаза. Уходите отсюда. Вместо очередной передряги лучше навести матушку. Она будет вне себя от радости.
Боже, что за абсурд. Это действительно то, что ты хотел ему сказать при встрече после нескольких лет разлуки? Съязвить про мать?

Тем временем, он со своим товарищем погружается в лодку на другом берегу и отчаливает в самое сердце пещеры — к острову, где стоит младший Блэк и пытается судорожно придумать, как ему выкрутиться из этой ситуации. — Кикимер, будь готов трансгрессировать по моему сигналу. Других вариантов он для себя не видел.

Вдруг вода в озере начинает вибрировать встревоженной рябью. Регулус понимает, что это далеко не от лодки. Сквозь нарастающее бурление юный волшебник видит смазанные очертания опухших рук и пальцев.
— Это они, хозяин, это те твари, что тащили меня на дно! — домовик забивается магу за спину, от чего тот оступается и чуть ли не падает в воду.  Тем временем руки-щупальца мертвецов тянутся к лодке, хватают ее за борта и раскачивают из стороны в сторону. Твою мать, их так перевернут! Приоритеты и планы разворачиваются на 180, подстегиваемые беспокойством за брата. Рука машинально находит палочку за бортом сюртука, Регулус подлетает стрелой к берегу. — Кикимер, прикрывай меня.
impediment! — палочка выплевывает заклинание в инфернала, подтягивающегося на борт лодки и отбрасывает его в сторону. Тот с гулким плеском уходит под воду сродни брошенному камню. Есть. Юный Блэк начинает сыпать заклятьем в выныривающие, полусгнившие пальцы/кисти/затылки/лица, пока лодка плывет в его сторону. Видит Мерлин, не так он планировал этот день.

0

7


BARTHOLOMEW & ELLARIA FAWLEY
● 55 и 53 ● чистокровные ● самозанятые ● поддерживают министерство ● родители ●
https://i.ibb.co/52rjspJ/image.gif https://i.ibb.co/pb3gdnX/2.gif
— as Simon Baker & Rose Byrne —

[indent]
❛❛

выдержка из анкеты

В семьях рода Фоули обычным делом было иметь большое количество детей и когда ее будущий отец, Бартоломью Фоули, сочетался браком с юной Элларией, они не стали исключением, но и рекордов не поставили, остановившись на пятерых «цветках жизни», среди которых Фрида была вторым ребенком. Старший брат Лютер — был отрадой отца, маленький наследник, так как он и мечтал — именно о сыне — и получил желаемое, а появляющиеся после него дети — сама девочка, еще один братишка Гектор, названный в честь знаменитого дедушки, и сестры Марцелла и Корнелия — были уже словно смиренной данью семейной традиции, не одаренные особыми восторгами и надеждами, но все же получающих свою позицию заботы и воспитания. Возможно были бы и еще отпрыски, но после пятых родов здоровье миссис Фоули несколько подвело, отчего ей пришлось оставить свое увлечение и истинную страсть к произведениям искусства, особенно тех, кто содержал в себе частичку волшебства, оттого становящихся только редчайшими шедеврами, довольствуясь лишь только занятостью в галерее. Но про многочисленные поездки по миру и дорогостоящие аукционы и следующие за ними приемы пришлось забыть — ну или сократить до возможного минимума. По воспоминаниям Фриды мама много раз вспоминала свой последний проданный лот — зачарованную статуэтку девушки с венком цветов на голове, которая могла отражать истинное состояние здоровья своего владельца, даже если он сам не подозревал о проблемах — стоило лишь обратить внимание на цветы, которые раскрывались каждое утро и смыкали лепестки, словно живые, но стоило им начать проявлять признаки увядания — значит это сигнал, что что-то не в порядке. Она надеялась, что кто-то из ее дочерей проявит ту же трепетную живость и заинтересованность к ее ремеслу, но, к большому разочарованию, в случае со старшей дочерью этого не произошло — и познания искусства Эльфриды остались на базово необходимом уровне. Отец же был землевладельцем, часть угодий выгодно сдававший под производственные нужды не только частного бизнеса волшебного общества, но и даже сумевший получить несколько контрактов под государственное обеспечение, а также объектами капитального строительства — несколькими особняками, квартирами и коммерческими площадками. Все это делало их семью ощутимо состоятельной с учетом стоимости всех объектов, но фактически приносило умеренный, но весьма стабильный доход, которого, впрочем, хватало на все необходимое — содержание семейного поместья в должном состоянии, качественное питание и одежду, образование детей и дополнительные траты на благоустройство интерьера и экстерьера и общий жизненный комфорт.

семейное древо

Hector Fawley [1879-1951] ♰ + Marjory Fawley (nee Gaunt) [1880-1942] ♰
ch: Archibald Fawley [1898-1963] ♰ + Alcesta Fawley (nee Blishwick) [1900-1980] ♰
[indent]ch: ....
ch: Frederic Fawley [1899-1974] ♰ + Demetria Fawley (nee Rookwood) [1900-1980] ♰
[indent]ch: ....
ch: Claudius Fawley [1901-1967] ♰ + Albertina Fawley (nee Mulciber) [1905]
[indent]ch: Sophia Chang (nee Fawley) [1919] + Hideo Chang [1912]
[indent]ch: Alexandra Krum (nee Fawley) [1920-1967] ♰ + Yondar Krum [1913]
[indent][indent]ch: Maria Krum [1947]
[indent][indent]ch: Nicole Krum [1947]
[indent]ch: Bartholomew Fawley [1925] + Ellaria Fawley (nee Urquart) [1927]
[indent][indent]ch: Luther Fawley [1947-1973] ♰ + Noele Kama [1951] 
[indent][indent]ch: Elfrieda Fawley [1950] + Wilfred Rookwood [1944-1975] ♰ 
[indent][indent]ch: Hector Fawley [1952]
[indent][indent]ch: Marcella Fawley [1953]
[indent][indent]ch: Cornelia Fawley [1954]
ch: Ambrosia Rosier (nee Fawley) [1902] + Castor Rosier [1902]
[indent]ch: ....
[indent][indent]ch: ....
ch: Amalfia Fawley [1903]

Отец – в тебе, кажется, сияло само солнце жизни. Веселый нрав, очаровывающий с первого слова голос. Казалось, что тебе все дается легко и, войдя в любую дверь ты играючи получал желаемое. Как именно все происходило за этими дверями, пока они были плотно закрыты, мне неизвестно, но выходя с гордо поднятой головой на тебе всегда была все та же лучезарная улыбка. Она, казалось, не сходила с твоего лица практически никогда, лишь ненадолго в момент – когда мы потеряли нашего дорогого сына и брата. Она вернулась быстрее, чем я ждала, погруженная в собственные терзания и печали, но так ли теперь искренен тот свет, отражающийся в твоих глазах? И были ли они вообще искренними? Отец, скажи - куда ушла душа из тех редких, но все же имевших большое значение в моей жизни, разговоров? Я знаю, что твоя любовь всегда была сильна, но осталась ли она такой, когда твой наследник умер и я, как старшая дочь, не принесла своим браком пользы для семьи?

Мама – ты серебряная луна нашего небосвода. Стоящая за спиной отца - любви всей твоей жизни, но такая сильная, очень сильная - ты всегда добивалась своего, как мне казалось. Но были ли то твои истинные желания или твоя сила была лишь направлена на принятие? Смирение с той жизнью, которая обывательски догнала и тебя, чистокровную преданную дочь своей семьи, перешедшей под крыло новой. Воспитать пятерых непросто, не жалеешь ли ты об этом, перестав блистать на приемах и выставках так часто, как ты очень любила, и получила ли ты в материнстве хоть что-то, достойно компенсирующее давно забытые мечты и стремления? Боюсь, что мне не дано этого понять до конца, и я не знаю, хочу ли это вообще понимать это. Я словно не осознаю, что чувствую, оттого живу словно машинально, по инерции, и поможешь ли ты мне понять, как двигаться дальше? Буду ли я, будут ли твои другие дети, несмотря на все сложности, достойными звездами, отражающими свет своих создателей?

❜❜

Д О П О Л Н И Т Е Л Ь Н О
В семье Фоули пятеро детей:
—  старший сын Лютер умер в расцвете лет, будучи первооткрывателем череды смертей супругов школьной подруги дочери и будущей черной вдовы, ныне известной как миссис Забини;
—  вторая дочь Эльфрида, которую рано и вполне традиционно выдали замуж, однако 5 лет назад она овдовела как и ее подруга, но при этом не сумев обзавестись детьми, отчего снова проживает в семейном родовом поместье;
—  сын Гектор, теперь уже наследник семейного бизнеса и состояния, и две младшие дочери Марцелла и Корнелия, девицы на выданье.
Возвращаясь к родителям: имена можно обсудить и поменять, а также и внешности тоже, но буду рада, если приглянутся предложенные. А вот такие детали, как возраст и самозанятость - изменению не подлежат, так как на них уже базируется часть биографии Фриды и хэды на старшего сына семьи, который родился в 1947 году, отсюда и возраст) максимум сдвинуть +- 1-2 года, скорее всего, но что им на рубеже 50 - это точно.
Прообраз отца частично написан на характере главного героя сериала "Менталист", которого играл Саймон, если смотрели, то будет плюсом, но это совсем не критично. Также у меня появилась мысль связать тот факт, что за 6 лет брака Фрида так и не обзавелась детьми с какого-то рода проклятьем, возможно связанным с прошлой деятельностью матери - с артефактами и зачарованными предметами искусства - но это неточно, так как я в таких тонкостях не слишком разбираюсь, но за основу взять было бы интересно)
Реальные отношения между супругами, ровно как и детали детства, школьных лет и нынешние секреты в чистокровных шкафах оставляю на откуп игрока, а в заявке лишь один взгляд дочери на них, и он может отличаться от того, как все будет на самом деле.
В игре подстраиваюсь под темпы и объемы - могу писать чаще и поменьше, 4-5к, или пореже, но подлиннее и побогаче на детали - 7-9к, предпочитаю классику - с большой буквы, с птицей-тройкой, но строго того же в ответ не требую.

Пробный пост

Мисс Фоули, поднимаясь по подмерзшим, а оттого невероятно скользким ступеням, поглядывала украдкой на декоративные элементы дома, признавая, что строение было весьма симпатичным, и остановилась у дверей, спустя секунду обнажив руку из тесного плена кожаной перчатки, согревающую кожу точкой шерстяной прослойкой внутри для того, чтобы легким движением обозначить свое присутствие. Взгляд в ожидании остановился на изящном кованом кроншейне, замерзшим не меньше всего прочего, покрытом микроскопическими кристалликами льда, сцепляющимися витиеватыми узорами на поверхности черного железа, или из чего там эти штучки выделывают? Она не успела прийти к верному умозаключению на этот счет, то ли из-за других, так и норовящих выбраться из-под контроля и сбить с толку, мыслей, обуявших беспокойный разум, то ли из-за вышколенной прислуги, практически сиюминутно распахнувшей резные, тяжелые двери и, залебезив что-то невразумительное, услужливо пропуская гостью в недра особняка. Это уже на протяжении многих лет казалось девушке чем-то настолько обыденным, что иногда Фрида не понимала — чего они так пугаются каждый раз. Прикоснувшись пальцами к краю второй перчатки и схватившись за поскрипывавший с мороза материал, она ловким движением избавилась и от нее, разминая руки, словно они были не в перчатках, а в тисках. Но даже не это было самым дискомфортным, мягко говоря, в ее состоянии — за внешним видимым спокойствием пряталось кое-что еще, что негоже было выставлять напоказ.

Даже по прошествии долгих лет после трагической смерти ее дражайшего старшего брата Лютера, она все равно не могла перестать считать Ноэль членом своей семьи, независимо от нового замужества. Сказывалось, скорее, и не только это, а еще и то, что как минимум половину собственной жизни она была знакома с ней, в разные периоды разделяя различные события и чувства — и не замечаешь порой, как в твою жизнь врастает чье-то присутствие и становится уже чем-то неотделимым на уровне тонких материй, не видимых глазу, не ощущаемых тактильно, не поддающихся обычному волшебству — какой-то особый вид, который довольно-таки силен в своей обособленности и который ты чувствуешь почти что физически — даже если человек долгое время не присутствует в жизни. Достаточно просто знать, что он есть и что все хорошо, но по последнему пункту неожиданно возникли вопросы, которые душа требовала разрешить немедля, рискуя погрязнуть в самоедстве, сомнениях и надумывании лишнего, и как бы не хотелось пойти по этой легкой, но скользкой дорожке, выбор Фоули все же остановился на более трудном и тернистом пути — прямого диалога.

Ее проводили в гостиную, где она уютно расположилась в ожидании, оставшись на пару минут наедине со своими мыслями. И, хоть перед смертью и не надышишься, все равно, как бы сильно она не старалась поддержать расслабленный вид и не дать просочиться отравляющим сознание думам, чем ближе ощущался тот самый момент — тем легче казалось потерять самообладание. Жизнь часто проверяет людей на прочность, подкидывая препятствия на, казалось бы самых гладких поворотах, словно стараясь прощупать — где же та самая грань стойкости и прочности, после которой начинается беспросветное отчаяние. Первым таким рубежом для Эльфриды стал тот роковой день, когда она вошла в комнату и увидела стеклянные глаза отца, смотрящие прямо насквозь нее, наполненные пустотой и чернотой, пока ее мать медленно сползала вниз в его руках, поддержанная на весу, казалось, в последнюю секунду, и ее гортанный, надрывный крик превышал всевозможные уровни децибел, отчего словно растворился в воздухе, погружая все вокруг в безжизненный вакуум. Она безотрывно следила за движениями сухих губ родителя, приближаясь к нему еще по инерции, но чувствуя, как жизненная сила утекает куда-то из тела, заставляя ноги неметь. Семейный портрет по прежнему, как и годы до этого, величественно располагался над камином, с которого, словно жестокой издевкой, смотрел прямо на нее наследник семьи, блистающий в свете теплохода свечей на масляном холсте. И осознание того, что другого взгляда больше не увидеть их семье, разорвалось в ту секунду боеголовкой, поражающей абсолютно все в радиусе планеты.

С тех ужасающих воспоминаний минуло семь лет, и жизнь не остановилась, хотя тогда казалось иначе. День сменялся днем, сезон сезоном, годы пролетали один на другим, и казалось бы, что она справилась. Не полностью конечно, ибо такие раны не заживают полностью никогда, просто со временем ты учишься подбирать нужные обезболивающие. Но, почему то жизни показалось недостаточным то, что было прожито ранее, оттого она поспешила понизить толерантность к привычному, добавив других составляющих в этот коктейль. Главным ингредиентом оказался, к удивлению Фриды, Ксавьер, который всего несколькими короткими фразами, сказанными в удачное время в удачном месте, заставил ее вернуться в прошлое и снова почувствовать уходящую из-под ног землю. Но если впервые столкнувшись с болью, ты обескуражен, раздавлен и не способен двигаться, даже думать, то сейчас, накладываясь поверх прожитого, все закипело и забурлило, расставляя ровным счетом наоборот — срываться с места. И это еще более пугающе, так как в какой-то момент появляется риск перестать отвечать за свои поступки или слова, и начать бояться узнать или сделать то, что еще больше повергнет тебя в эту пучину. И она боялась. А страх толкает на чудовищные поступки, как мы знаем.

0

8

https://forumupload.ru/uploads/001b/b9/c5/99/941535.png

0

9

Совместная заявка с братом

ROHAN PARKINSON
59 ● pureblood ● адвокат визенгамота & бизнесмен, филантроп, меценат ● de ● отец ●
https://i.imgur.com/eKsqePN.gif https://i.imgur.com/FBHdZKG.gif
— pedro alonso —

❛❛
кровь беленится от мысли, как сильно я ненавижу тебя; рохан поправляет аккуратно свои манжеты – с золотыми запонками – и замахивается (пощёчина горит пламенем голубым, дафна, конечно, плачет; сколько ещё, отец – сколько ещё?)

рохан своей фамилии цену – знает; пророчит сыну блестящее будущее, для дочери – торгует выгодный брак (говорят, в паркинсоне нет ничего святого – говорят правду); на супругу всю жизнь смотрит – как на красивый цветок, вплетённый в карман его пиджака (цветок давно уже – мёртвый, но он с ним расстаться не может);

дафна делает всё, чтобы отец был ею доволен (адвокатская практика, помолвка с наследником кэрроу, etc), но всегда оказывается – недостаточно; брат однажды сказал ей: в семье никогда не хотели дочь, так что живи теперь с этим, милая; дафна смотрит, как рохан хватает фрею за волосы и молча сглатывает: разве она может что-то изменить?

но когда они с братом смотрят на мёртвое, холодное тело матери в её светлой комнате, осознание накрывает отчётливо: отец её убил, отцу за это – расплачиваться.

однажды я отвечу тебе, padre, и тебе будет стократ больнее, чем мне.

от сына

на отца мордред равняется с детства, и делает это действительно блестяще: можно подумать, будто бы он растёт практически бесчувственным, и, откровенно говоря, не ошибиться. рохан гордится им. или собой, что воспитал такого сына? мордреда не приходится уговаривать — по стопам отца он всегда шёл по собственной воле, и тем самым усыпил его бдительность. рохан не понимает, что вырастил не только своего наследника: после гибели матери мордред довольно быстро понимает, как всё было и потому — становится противником, поскольку знает, что отец не остановится ни перед чем. сын понимает его, потому что они — одинаковые, за исключением разницы привязанностей. именно она в итоге станет для рохана подводным камнем в отношениях с мордредом, хоть и пока незримым. может быть, дело в том, что рохан слишком увлёкся мыслью, что мордред станет таким же, как он, когда вырастет — и пропустил момент, когда это случилось.

может быть, мордред даже превзойдёт его.

❜❜
Д О П О Л Н И Т Е Л Ь Н О
мы с братом очень ждём главу семейства! деспотичного, помешанного на чистоте крови пожирателя смерти, который ни во что не ставит ни свою жену, ни свою дочь. конкретно семейную сюжетку мы предлагаем такую: в августе 1978 года неожиданно умирает жена рохана - фрея, официальная версия - самоубийство. дети находят её мёртвую, и дафна сразу начинает подозревать, что это дело рук отца. мотив - появилась новая любовница, ради которой он решил себе расчистить дорогу. так это или же нет - можем обсудить, но вообще замут интересный хд помимо семьи, очень много вариантов развития персонажа (личная ветка с любовницей, пожиратели смерти, война с грязнокровками и т.д.). приходите, расскажем все наши семейные хэды, у нас ещё пара сюрпризов припасена хд внешность - менябельна, но давайте согласуем.

пост дафны

https://i.imgur.com/nvKczBP.gif
i'm lost // faces that i don’t recognize

у матери были – волосы чёрные, локонами по подушке в последний раз – рассыпанные; на руках дафны ещё сохранился её запах [прикасаться к покойнику – на шаг самому приблизиться к смерти] – лёгкий, цветочный, теперь навсегда для детей фреи – отравленный; мордред стоит позади, с перерывами – дышит ей в спину, они оба какое-то время – не решаются подойти; ни единого слова не написала их мать перед смертью, не пожелала хотя бы попрощаться.

хотя бы попросить прощения.

дафна не помнит, чтобы плакала после той ночи – зато хорошо помнит обезумевшее, искривлённое горем лицо отца, когда он ворвался в холодный, опостыленный дом: «это моя вина» - буквально произнёс рохан перед её безразличным телом // дафна и мордред поднимают друг на друга тёмные глаза: да, это правда.

это твоя вина.

дедушка персей присылает письмо – конверт пахнем табаком и порохом; не сможет приехать на похороны, скорбит вместе со своими любимыми внуками // никто не пересекает порог паркинсон-холла в день прощания:

только те, кому глубоко на мёртвую плевать.

блестящий перелив каблуков замужних дам – в чёрном, в траурном – перекликается с хрусталём начищенного паркета; рохан блуждает меж гостей, чуть склонив голову – принимает соболезнования, губит вино, сожалеет об утрате: его отпрыски стоят чуть поодаль и сами себе боятся признаться, что этому спектаклю не верят.

фрея паркинсон была слабовольной, податливой – это правда; но она любила своих детей // и даже на пороге отчаянья она бы не забыла пожелать им счастья.

хотя бы пожелать – верить в него всё равно никто не стал бы;
и не станет.

фрея паркинсон уходит в оглушительной тишине, и дафна отчётливо осознаёт, как начинает внутри неё расползаться дыра – выстрел, который не затянуть; который будет кровоточить, пока образ матери окончательно не сотрётся из памяти.

ей больше нечего делать в этом доме.
семьи паркинсон больше не существует.

[indent] - где ты их видел? – отстранённо ведёт плечом, принимает холодный бокал: так и не притрагивается к вину. – с чего ты взял, что это не очередная шлюшка? – брат и сестра [тёмные вороны на белоснежной репутации рохана паркинсона] оставляют публику, углубляясь в спальное крыло особняка.

с того дня никто не заходил в её комнату.
дафна думает, что никогда не сможет этого сделать.

[indent] - ты любил когда-нибудь маму, мордред? – дафна отбрасывает мелькающую тень от свеч – на старые стены без гобеленов; они стоят – друг напротив друга, спрятанные в темноте их родного дома – абсолютно чужие, намертво друг к другу привязанные.

не отвечай, mi hermano, я знаю ответ;
вы оба свели её в могилу.

пост мордреда

паркинсон — несвятое семейство.

теперь об этом мордред знает абсолютно всё. он не питал иллюзий о благочестивости, однако прежде не воображал, насколько глубоко греховность пустила корни в душах: пропитала их ядом насквозь и обратила в невесомый липкий тлен — болото, поглотившее их мать, укрыв трясиной словно мрачным саваном. мордреду чужды, в своём привычном понимании, любовь и сострадание, но даже для него увиденное — слишком, и его мозг отказывался принимать реальность.

а все попытки осознать случившееся хоть и вели витиеватыми тропинками по лабиринту размышлений, все неизменно резко обрывались в шаге от странного, бессмысленного вывода — что это всё не просто так. мордреду девятнадцать лет, он ещё слишком молод, чтобы рассуждать о философии — и уж особенно, самоубийств, — но логика упрямо возвращала его к мысли, что мать его бы никогда не бросила. но сделать следующий вывод — страшно. сознание мордреда блокировало мост к мысли, что если фрейя не сводила счёты с жизнью, то её убили.

сестре же смелости хватило первой.

глядя на дафну, мордред щурился, пытаясь разглядеть, откуда в ней взялась такая сила. сестра росла в тени его блистательности, и, разумеется, он никогда не обращал внимание на то, с чем ей приходится справляться: он просто не воспринимал это всёрьёз, искренне полагая, что дафне жаловаться не на что: одна из паркинсонов — разве мало? ей просто нужно было хорошо себя вести: быть правильной, удобной — и она была. а мордред не задумывался, чего ей стоит — соответствовать стандартам.

тем более, стандартам, в соответствии с которыми, она не очень-то нужна в семье, где уже был наследник.
дафна же, в сущности, была случайной паркинсон.

слова «не может быть» почти срывались с языка: мордреда раздражало внешнее спокойствие сестры, с которым она это говорила. такое чувство, будто бы дафна даже не особенно удивлена. ему хотелось малодушно отмахнуться от неё, ведь куда проще рефлекторно стать на сторону отца, но мордред слишком сильно на него похож, чтобы обманываться, будто рохан никогда бы на такое не решился.

их с дафной подозрения — не повод, но жить в неведении быстро становится невыносимым, и мордред паркинсон решает броситься в омут с головой. он же не хочет быть трусливее сестры, и потому в конце концов находит в себе прежде неведомую храбрость — ещё немного, так и хватило бы на гриффиндор, где наравне с отвагой в чести, должно быть, слабоумие.

рохан не должен ни о чём подозревать — и кто кого переиграет в их змеюшнике? у младших паркинсонов зубы поострее, яда больше, но у отца он, очевидно, многолетней выдержки — и причиняющий мучительную смерть. и всё же, если он правда думал, что дети просто согласятся с официальной версией произошедшего, то — зря. один бы мордред, может быть, и попытался, но дафна задавала слишком неудобные вопросы, и он не мог обманывать себя. и хотя у него спектр эмоций опасно невелик, мордред знал, что фрейя любила его — а он из тех, кто ценит это едва ли не превыше остального.

она не променяла бы его на смерть.
но если за этим правда стоял рохан, почему сейчас? мордред и раньше не замечал между родителями ни понимания, ни особенного уважения, ни любви — с самого детства он чувствовал пронизывающий холод, царивший между роханом и фреей, и для него это было чем-то естественным, привычным — аксиомой.

а разрушение её могло случиться в результате искривления реальности. мордред предполагал, что если проследить за роханом, можно найти ответ: раз он решил, что хочет знать — и это оказалось легче, чем он думал, ведь рохан паркинсон наслаждался своей безнаказанностью.
будто не знал, кого он породил.

— hildegarde marie pelletier. это какая-то французская аристократка, — отчеканил он ровным голосом, глядя на то, как плещется вино в бокале — передал его дафне.
— я их сегодня видел, — берёт ещё один бокал себе, — и знаешь, что? они не прячутся, — не глядя на сестру, он будто бы видел что-то интересное в воронке, образовавшейся на винной глади от того, что он крутил бокал за ножку, но потом — резко перестал и встретился глазами с дафной.
— а это значит, и она могла их видеть, — он не считал нужным продолжать, прекрасно зная, что сестра поймёт: это признание её правоты, потому что ему — нечем крыть. и мордреду вдруг сделалось не по себе.

вот так они с сестрой и стали взрослыми.

0

10


ALICE LONGBOTTOM
● 29 ● чистокровный ● аврор сержант ● op ● подруга ●
https://forumupload.ru/uploads/001b/b9/c5/99/487052.gif https://forumupload.ru/uploads/001b/b9/c5/99/842077.gif
— cara delevingne —

[indent]
❛❛
[indent] ты была примером. была вратарем когда я переступила порог хогвартса, слишком дерзкой для своего хрупкого телосложения, слишком грубой для девчонки, слишком быстрой чтобы мимо тебя проскользнул квоффл. ты стала примером, синей вспышкой над квиддичским полем. я мечтала быть такой же и у меня получалось.
[indent] а потом ты предала мои ожидания, предала все святое оставив квиддич ради поступления в глупую академию аврората. сейчас я понимаю - квиддич отвлекал от важного и стал жертвой твоего решения. ты отдала команду мне еще не покинув стен хогвартса, тогда я была не способна понять.
[indent] мы встретились снова в обшарпанных стенах ордена. я больше не амбициозная девчонка и с квиддичем у меня сложилось паршиво. ты больше не браун, и под руку держишь лонгботтома. он был наставником в твоей любимой академии, ему и в голову не могло прийти - посмотреть на девчонку. но разве могло быть иначе, если ты так решила? в аврорате не одобряют интрижки, поэтому на твоем пальце кольцо, а за именем - его фамилия. фрэнк мрачный, слишком серьезный, один из тех, кого я заставляю принять пилюлю под угрозой неминуемой расправы. он был такой всегда, алиса?
[indent] меня еще не было рядом, когда паршивый случай вмешался. тебя пытали, ты говоришь об этом нехотя даже с фрэнком, не признаешься где болит и что ты потеряла там под палочками пожирателей.

❜❜

Д О П О Л Н И Т Е Л Ь Н О
– персонаж сюжетно важен для игры, участие в сюжетных ветках обязательно. алиса уже принимала участие в сюжете и нам бы очень хотелось ее видеть и дальше активным членом ордена. играем квесты на дайсах разного уровня сложности и активности.
– к сожалению, из-за пыток пс, алиса и фрэнк не смогли зачать невилла. этот факт обязателен, но смогут ли лонгботтомы в будущем иметь детей - полностью на ваш выбор.
– по вашему желанию чета лонгботтомов может быть раскрыта пожирателями и нет.
– у алисы и фрэнка был затяжной рабочий роман, где фрэнк очень долго отрицал его наличие и свои чувства к ученице; опционально.
– вы можете менять любые факты биографии, главное чтобы все они в сумме и итоге привели алису туда где она есть сейчас, в аврорат и орден.
– пишу в среднем 3-4к, готова поделится своей драмой или стать участником твоей. игрок я очень медленный, но стабильный, игры не бросаю.
– теплый прием, графика и любовь до гроба.

Пробный пост

я очень болен, я почти   умираю
А ГДЕ-ТО ТЫ И НИЧЕГО НЕ УЗНАЕШЬ

пустая.  я смотрю через запотевшее стекло и ничего не вижу. магглы или волшебники, день или ночь? какая к черту разница!? теперь все равно.  тело устало от однообразной позы, ломит и болит в переломанных местах. физическая боль отлично отвлекает. шевелюсь я лишь для того чтобы уверить маму в очередной раз — в с е   х о р о ш о. она мне не верит, кто в здравом уме поверит? она дает мне время, но мне вряд ли хватит целой жизни чтобы прийти в себя.

боль пришла первее осознания. толи от замысловатых отваров целителей, толи от множества переломов кости ныли, по мне будто прошлось стадо взрывопотамов. взволнованные лица вокруг пугали больше. травма паршивая, но не вечная. никакие предостережение не удержали бы меня от возможности вцепится тильде в глотку, но инстинкт самосохранение не подвел девчонку, она не пришла извиняться. ее исключили, но... я храбрюсь, не выдаю страха тенью упавшего на сердце, не позволяю шону винить себя, не выдаю обиды засевшей глубоко в душе: он наслаждался желанием девчонок выцарапать мне за него глаза.

целитель ругается, я должна лежать в кровати. какая к черту разница!? теперь, когда я все равно безвозвратно поломана: все равно выйду ли я из мунго или когда выйду. за стеклом мир — для меня он в руинах. разрушен, до основания, нет будущего, даже настоящего. ногти впиваются в еще не успевшие затянутся царапины, если я хоты бы на минуту потеряю контроль - распадусь на атомы.

дверь скрипит, излишняя заботы душит, я не хочу говорить о чувствах или есть. - я же просила оставить меня, - шон. я спотыкаюсь на слове, спотыкаюсь о мысли. он пришел. какая-то часть внутри встрепенулась, приваленная необъятным горем, она едва ли может взять верх. разбитое сердце нудящей болью разрывается, чем дольше я на него смотрю, тем больнее. всего день назад у меня было все: план на будущее, любимое дело, уверенность, шон. мы уже выбрали команды, жаль конечно, сразу двум новичкам нет места в одной команде, исполнять одну мечту вместе - на двоих, квиддич причина страсти горящей между нами, а что теперь? сколько эти отношения будут умирать? даже если мы и протянем до выпускного, я не разделю его судьбу и угасну рядом в агонии собственной ненужности.

- я не хочу никого видеть. - не так уверенно, как в голове. я его почти умоляю, медленно сползаю с подоконника, напрягаюсь, как только могу, не жалею показаться немощной или больной. все равно получается паршиво с перевязанными руками, говорят если бы не настойки целителей, я вряд ли захотела бы шевелится. - не сейчас. - давай, эммелин, отправь его домой. напомни, это он во всем виноват. он и его любимая поклонница. пусть не возвращается.

смотрю в глаза шона, думать глупости, не совершать их. изломать остатки жизни собственными руками? пожалуйста, шон, дай мне повод. не оставляй медленно угасать подле. эммелин вэнс - разбилась на том поле для квиддчиа. умерла. то что осталось тень: былой уверенности и огня. такая эммелин тебе не нужна.

а я боюсь что потерял   себя

0


Вы здесь » Kelmora. Hollow Crown » but a woman's hands are warm » MORSMORDRE: MORTIS REQUIEM


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно